Исповедь наемника... продолжение

...Из-за спины араба в белом балахоне выскочил парень лет двадцати пяти и тыча пальцем в лейтенанта что то прокричал по-арабски. Этот Араб в абайе попытался остановить его и преградил ему дорогу рукой, но к парню с редкой бородой присоединился еще один молодой человек в черной маске Аль-Каиды на лице. Он прокричал по-английски, что будет лично отрезать лейтенанту голову. После этого он скрылся в толпе. Первый резвый парняга, воодушевляемый толпой преодолел сопротивление араба в балахоне и стал, что-то кричать в лицо взводного, тыча пальцем в грудь последнего. До меня доносились только слова «Хала-с….хала-с….хала-с».
Лейтенант оглянулся. Вид у него был растерянный, но он пытался тщательно скрыть это.
- Рассредоточились,- проговорил я и поставил пулемет на «ножки» на землю, присев рядом с ним на колено.
Минут пятнадцать протянулись словно день. Холодный пот выступил у меня на лбу. Напряжение достигло пика. Казалось что вот вот все должно прийти к логическому концу и мы были готовы к этому. Правда, вру, не все. Слева от меня оказался Лоток, это кличка такая, его еще звали Ухо, из-за разных ушей. Киевлянин. Он, так же как и я сюда попал на контракт в сивики из 15 корпуса. Мутный типчик, но соотечественник, а этим тут приходиться дорожить.
- Ты чего тут?- спросил я,- Ваши там на той стороне.
-Слушай, это же безумство. Нас всех тут покрошат в винигрет. Я видел у них АГС-ки. Там духов мать моя женщина. Они заняли всю зеленку и вон те трущобы.
- Что ты предлагаешь?
- Тебе нужно умирать за этого узкоглазого?
Я пристально посмотрел на товарища.
- Ты что несешь? Это же твой брат по оружию.
- Какой он мне брат мать его. Ты чего спятил. Мы же сюда за гражданством приехали. А не для того, чтобы сдохнуть тут. Знаешь, что они с нашими трупами сделают?
- Ты зачем сюда шел тогда?
- Сам знаешь. За тем же за чем и ты. Но не подыхать из-за какого то чурки.
Мне стало не приятно от мысли, что подобное поведение одного человека в подобной обстановке может стоить жизни всем. Это вредно. В одну секунду не управляемый инстинкт самосохранения может сослужить плохую услугу, перечеркнуть все чему учили этих людей, превратить их в стадо безвольных баранов, если они поддадутся страху. И это все из-за одного труса. Не зря во время войны трусов расстреливали на месте. И самое страшное, что вирус «здравой мысли» начал поражать и мой мозг. Действительно, мы все тут наемники, и вся эта война нам нахрен не нужна. Не за Родину мы воюем, а выполняем коммерческий проект своего личного устройства в мире. Будущую родину себе зарабатываем. Что нам не сиделось на своей то? Предатели мы, и сдохнем тут как мрази. Но тут, же в голове завертелись мысли, пришли воспоминания – сын, жена. Больничная палата. Разговор с врачом, и резюме – вам нужно в США. Там это лечат и вы спасете сына. Заплаканные глаза Марины вернули меня в реальность. Я вспомнил свою мотивацию – я вырвусь от сюда, чего бы мне этого не стоило. К черту все мысли – умение воевать это мой единственный капитал, при помощи которого я могу спасти своего сынишку. Афганистан, Кавказ, Средняя Азия и до чего я дослужился? У меня даже своей квартиры нет и гражданства – хоть я за Россию воюю с 1986 года. Пошло все к черту, и родина тоже. Моя Родина это мой сын.

Я решил смягчить обстановку.
-Что предлагаешь?
- Либо выдавать этого урода, либо валить от сюда.
- Если мы выдадим тайца, его убьют и разорвут на наших глазах. Тем самым мы сами себе подпишем смертный приговор. Мы обгадим сами себя. Для них мы станем ничтожней свиньи. Они будут мочиться на наши могилы. Если же мы прыгнем сейчас по машинам и начнем уходить, то сами спровоцируем боестолкновение. Начнется перестрелка и шансов у нас не будет.
- Лихо ты… какой же выход?
Ухо пристально смотрел на меня. Вена на его виске заметно пульсировала.
- Пытаться тянуть время. Договариваться. Пока мы на месте они тоже не будут торопиться . Раз все еще нет обстрела, значит нет и приказа от Муктады Ас Садра.
- Я считал тебя умнее. Ты что … хочешь чтобы тебя, твой труп здесь жуки прыгуны сожрали или медведки?
- Успокойся Леня. Иди на позицию и расслабься. Я сейчас все решу. Рыжий (это наш командир) дал команду готовить отход. Не нервничай.
Ухо ушел, оставив меня в еще большей стрессовой ситуации.

- Мы требуем осмотра ваших людей!!!- кричали демонстранты, - Мы опознаем людей!!! Убийцы!!! Янки проваливайте домой!!!
Рыжий стоял один перед разъяренной толпой. К его ногам, поднимая пыль на небольшую смотровую площадку для личного осмотра и осмотра техники положили два трупа. Заголосили женщины.
- Вы видите ситуацию офицер -- проговорил парламентарий, все тот араб в светлой абайе.
Образовалась пауза.
Взводный поднял руку для убедительности и указал себе за спину.
- Там территория сил Коалиции, армии США. у меня приказ, я не имею права пускать на базу гражданских. Меня отдадут под суд. Поэтому предлагаю вам разойтись и перенести выяснение этого инцидента на утро. Вы будете говорить с представителями местной власти.
Раздался свист и арабские ругательства. В Рыжего полетели камни. Араб в балахоне поднял вверх руку и закричал охрипшим голосом
- Халас, Халас ла хуйя, …американо харам , аме …харам
-ИНшала … иншала!!!- вопила молодежь.
В сердце толпы кто то произносил пламенную речь, послышались выстрелы из автоматов вверх.
- Алла Акбар, Алла Акбар!!! А рахма аль рахим ….

Лейтенант начал пятиться назад, вскинув автомат в боевое положение. Я и еще четверо бойцов , в том числе темнокожий сержант Томми, из комендантского взвода (это был их блок пост) перекинувшись взглядами, поняли друг друга и быстро отсекли взводного от толпы. Первые шеренги митингующих испугались и не пошли за нами. Некоторые мальчишки даже улыбались нам. Выстроившись в неровную линию мы, прикрывая себя и офицера отступили за бруствер.
Перед КПП остался стоять только Белый араб, так я уже его прозвал.
- Что с базой?- спросил Рыжик.
- Все тоже самое. Держитесь не накаляйте ситуацию,- ответил Томми.
- Вы доложили обстановку?
- Так точно, сэр. Я доложил, что мы в окружении, что до утра не продержимся. Что силы противника это весь город. Мы запросили разрешение на самостоятельную эвакуацию, на что они ответили , что действуйте по обстановке, но не накаляйте ситуацию.
- Это означает, что команды отход нет. Нас просто кинули.
Лейтенант сорвал с головы пыльный бронешлем и уселся на автопокрышку.
- Ночью они к нам сюда подмогу не пошлют, потому, как это все может быть ловушкой. Ас Садру только того и нужно, чтобы заманить в это болото как можно больше янки. До утра можно рассчитывать только на свои силы парни. В лучшем случае прейдут штурмовики , но и то вряд ли. Начался штурм Эль Фалуджи.
От КПП быстро подбежал боец.
- Сэр, там вас требуют… этот…
-Белый араб?- уточнил я, давая понять, что догадываюсь о ком идет речь.
- Метко,- ответил, улыбаясь, молодой пехотинец, похожий сейчас на универсального солдата, пыльная ХБ под бронником, разгрузка, сверху небрежно расстегнутая и на голове весь пыльный бронешлем и головной прибор ночного видения.
Рыжик встал и сделав мне знак, чтобы я со своей группой следовал за ним, пошел на встречу Белому арабу. Вдруг он остановился.
- Капрал, чья у вас винтовка на плече?
- Сэр, у одного бадиса сдали нервы. Мы приняли решение арестовать до конца этой ситуации. Забрали оружие и все такое.
- Круто. Почему сразу не доложили?
-Я доложил старшему сержанту Митчеллу и сержанту Макливеру, как положено. А они видимо приняли решение неотлагательно. Вы были на передовой, сэр.
- Кто это?
- Лоток сэр. Просто нервы.
- Ладно , потом разберемся. Хоть причина?
- Трусость и несоответствующее поведение боевой ситуации.
Рыжий задумчиво причмокнул.
- М-да. Спасибо и тебе.
Он отдал мне честь и повернувшись ускорил шаг. Араб величественно ждал лейтенанта.
- Мархаба мистер. Они будут атаковать вас если через час вы не выдадите убийцу.- произнес он.
- Мархаба. Я это понял по приготовлениям. Мы готовы.
Рыжик подмигнул мне и я повернувшись сделал знак радисту «циркачу». От него наш гость узнал, что через час здесь будут вертушки и подойдет танковый взвод.
Парламентарий молча выслушал весь этот цирк и внимательно посмотрел в глаза лейтенанта. Несколько минут шел нервный поединок взглядов. Взводный держался уверенно и спокойно.
- Вы понимаете сэр, что это может спровоцировать войну? – наконец процедил сквозь зубы переговорщик.
Парламентарий оказался на редкость воспитанный и образованный дядька. Вероятно из суннитской части и видимо садамовский офицер. Была заметна выправка.
Взводный утвердительно кивнул и добавил.
- Она уже идет.
- И что?
- Я правда не могу нарушить устав. С глубоким уважением к вам сэр, это приказ.
-А умереть вы не боитесь?
- Боюсь. И поверьте вы тоже. Это одна из сторон медали в нашей с вами работе. Но я искренне не хочу, чтобы вы умирали и тем более не хочу, чтобы умирали мои подчиненные. Давайте мирно решим этот вопрос. Ведь аллах не хочет насилия, я читал Коран. Мне многое там близко. Правда.
Взводный оглянулся и очертил указательным пальцем круг в воздухе.
Блок пост ощетинился стволами.
Араб окинул нас всех взглядом.
- У тебя храбрые воины, но их мало. У Армии Махди только здесь в Медине под стволами 1000 человек.
Лейтенант протянул арабу руку и с прищуром спросил:
- А ты кто? Что-то ты не похож на его человека.
- Я человек Аль Систани, меня зовут шейх Аль Шаади. Но это ничего не значит, у нас мир. Конфликт тот в прошлом.
Мы с взводным переглянулись. Это давало нам шанс. Великий аятолла Али аль-Систани командир «Армии Бадр» придерживался умеренных взглядов и в междоусобной войне после того как пал режим Садама , на голову разбил Махди. До этого момента он лояльно относился к силам Коалиции.
- Вы были врагами, теперь вы говорите друг с другом. Так почему нам не говорить? А то, что арабы великие воины и любящие отцы мне тоже очень хорошо известно. Смерть сына на войне тяжелая утрата. Но не мы с вами заварили эту кашу. Давайте решим этот инцидент мирно, между нами. Не будем усугублять и прибавлять к двум погибшим еще кого то…. Поверьте, мы скорбим вместе с вами. Но смерть детей это не повод и не разменная монета для чьих то политических амбиций.
Время тянулось, истребляя человеческие нервы обоих сторон. Но я понимал, что время работает на нас. Пыл толпы угасает, когда ей не дают действовать сразу. И в этом поединке с многочисленной делегацией шиитов, похоже, побеждал наш летеха из Атланты. Так прошел еще почти час.
Вдруг, почему-то в толпе раздался выстрел. Одиночный, резкий, отрывающий сердце. Глупый и совершенно не прицельный. Я даже предполагаю случайный, по неосторожности. Потому как по звуку было слышно, что пуля вошла в землю. В ответ, с нашей стороны – пулеметная очередь.
Я когда падал на землю в песок, видел, как повалил вниз взводный араба. Пуля от еще одного выстрела, уже прицельного, из толпы, ударила в плиту.
-Не стрелять!!!- заорал Рыжик,- Не стрелять… держать на мушке…!!! Не стрелять!!!
Ситуация снова прошла по краю и осталась управляема. Я даже сам удивился. Что может быть хуже. Ожидание смерти хуже самой смерти. Толпа перед Блокпостом поредела на какие то полчаса, а потом снова стала сгущаться. Вот какие то смельчаки впятером под прицелами наших снайперов и пулеметов подошли к убитым, подняли их на руки и выкрикивая «Алла Акбар» двинулись к арыку.
Старший сержант Джон Митчелл с моим другом Монголом провожали их через ночной прицел пулемета. Десантный «Савик » как нельзя лучше подходил для этой работы. Если что, то уверенный и непринужденный ритм огня, продолжающийся прицельно достаточное продолжительное время, лишит врага нужного маневра. Моджахеды остались в темноте на дальних подступах и наверное тоже испытали неуверенность и наблюдали за нами, потому что так же не знали что делать. А когда прочухали или получили приказ, что большее количество жертв от рук американцев им только на руку, было уже поздно. Провокация сорвалась. Переговорщик, спасенный араб нашим командиром, вскинул вверх руки и закричал на арабском толпе. Его речь путалась с текстами из сур и он говорил быстро, но его слушали и что странно соглашались. Из всего диалога я понял, что он сказал, как аллах хочет мира, и что он разговаривал с достойным человеком, который уважает аллаха. А слово достойного человека в Эн-Наджаф и святом храме Кербеля дороже золота.
Он повернулся, отряхнул одежду и пожал руку взводному.
- Мы уважаем, смелость и разум,- сказал он,- Я хочу разрядить ситуацию.
Он повернулся и ушел.
- Капрал вы, что нибудь поняли?- спросил Рыжик меня.
Я посмотрел в спину Белому арабу.
- Он что-то задумал. Но сдается мне, что он хочет того же чего и мы. Пока идет этот бестолковый диалог, войны не будет.
- Совершенно верно. Что со связью?
- Пропала. Низкая облачность и спутник закрыт.
Вдруг в темноте снова показался белый абайя, словно привидение. Это шел шейх Аль Шаади в сопровождении нескольких человек .
- Я должен пройти к вам на базу. Эти люди останутся на КПП.
- Мы же с вами говорили – ответил ему Рыжик.
- Эти люди мне беспрекословно доверяют. А я не хочу бойни на святой земле. Я хочу помочь вам. Я должен осмотреть блиндажную часть…
Он это как то странно сказал, так, что у меня появилось ощущение скорого окончания противостояния. Причем благополучного.

В четыре часа утра пустырь перед нашим блокпостом был почти пуст. Окружение было снято. Правда кое, где стрелки остались, и мы до утра не снимали усиления и перемещались внутри периметра осторожно. До подхода основных сил.
Через час, с явной задержкой обещанного, с нами вышло на связь командование запросив цинично, как у нас дела? Мы попросили подкрепление на утро. Из переговоров мы узнали, что в Эль-Фалуджа началась серьезная заваруха, тогда как у нас весь следующий день прошел на удивление спокойно. Из 11-го корпуса подоспело подкрепление, успело; пришли Абрамсы и военные грузовики с блоками. Стало веселее. Но мы не знали еще, что все еще впереди. Что впереди два месяца тяжелых боев и поражение, что бахвальство о зарубках на цевье снова перейдет в ранг потерь к сожалению и станет реальностью. И у нас и у них.
Но пока это была ночь со 2-го на 3-е апреля, ночь окончившаяся миром, пусть шатким, но миром, в которой гремели выстрелы на нашем блок посту, но никто не погиб. Это были выстрелы во спасение жизней всех: и арабов, и наших.
4 – го в провинциях Эн-Наджаф, Садр-Сити, пригород Багдада, и Басре началось противостояние воли. Армия Махди, насчитывающая к этому времени 10 000 человек, во главе с Ас Садром уже не оборонялась, она нападала. Мы понесли огромные потери.
Но в ту ночь противостояния двух миров, я понял одну забытую вещь, что святая ложь на Востоке может играть и нам на руку, ведь это ложь во спасение, выгодная для обоих сторон; а подвиг двух людей, солдат, стоявших по разные стороны баррикад, готовых ответить за всех, предотвратить страшную местечковую бойню, спасти жизни сотне мирных граждан в святом месте для мусульман, является самым высшим подвигом человека. Пусть это и не остановило тогда войну совсем, но все же отодвинуло на целый день - день

Начало